Агония

[castle-diary]

Ещё одна вариация на тему...

Название: Агония
Автор: Элек3х
Тип: джен, гет
Фандом: сериал Castle
Герои: Ричард Касл/Кейт Беккет, Алексис Роджерс
Рейтинг: PG-13
Жанр: general, angst, drama, hurt/comfort, немного romance
Предупреждения: : OOC (?), AU (ну, искодя из того, что у нас уже есть про четвёртый сезон), смерть персонажа, спойлеры по третьем сезону
Размер: мини
Состояние: завершён
От автора: Это я так подготавливаю себя к тому, что моей главной сериальной травой станет Касл. Поскольку Побег… Он закончился, и хотя я абсолютно точно ещё кое-что переведу по нему и кое-что напишу (может, большой кроссовер), но он таки закончился, и обсуждать его не с кем… как бы печально это ни было. Так что отныне Касл, Касл и ещё раз Касл. С вкраплениями… много чего вкраплениями. Этот фик – по идее Серебрянке. Это я её подсадил на Касла, да) Теперь вот – расплачиваюсь фиком, хе-хе.
Дисклаймер: Все права на Вселенную и персонажей принадлежат создателям сериала, однако своё авторство хотелось бы сохранить
Размещение: Только с моего согласия и с ссылкой на источник

тЫк

«Я люблю тебя, Кейт… Прошу, не покидай меня. Я люблю тебя…»
Боль. Её плоть горит, и лишь руки – его прохладные руки – ослабляют эту боль.
«Кейт, не покидай меня, Кейт, я люблю тебя, пожалуйста, Кейт…»
А затем его руки куда-то деваются, и она чувствует, как кто-то другой – не он – поднимает её, и пытается пошевелиться, что-то сказать, но не может.
- Спокойно, мистер Касл, спокойно… Всё будет нормально.
Её куда везут – знакомый скрип колёс, вот только на койке на сей раз она, - затем снова поднимают, и она слышит сирены. А затем, когда последнее эхо его шёпота угасает, её сознание угасает вместе с ним.

Операция уже началась, и Касл, наконец, берёт себя в руки. Да, рана серьёзная, но не настолько, её шансы – более чем неплохи. Хотя кого он обманывает? Он всё равно не поверит в это, пока не увидит собственными глазами, что она очнулась… Он закрывает глаза и стукается затылком о стенку. Он… может только ждать. Рядом Лэни, спрятавшая лицо на груди у Эспозито, Райан, прислонившийся к стенке, нервно барабанящий по её поверхности, Алексис – она сидит рядом с отцом, её глаза застыли в одной точке. Она явно напряженно думает… Стоп. А где Марта?
А затем он ощущает вибрацию телефона в кармане. Номер неопределён. Он медленно подносит трубку к уху и слышит вкрадчивый мужской голос:
- Мистер Касл, - не вопрос, утверждение. – Я думаю, Вам стоит выйти из госпиталя через центральный вход, затем пройти около пятидесяти метров вправо вдоль стены. Там, около мусорного ящика Вы обнаружите нечто, безусловно заинтересующее Вас. Это, скажем так, касается дела Беккет.
- Кто Вы? Откуда Вы знаете..?
- Вам лучше сейчас не задавать лишних вопросов. Просто сделайте то, что я сказал. И… не кладите трубку.
Ричард медленно встаёт и шагает к выходу, через три минуты он на улице, ещё тридцать секунд и…
Около мусорного бака, облокачиваясь на него спиной, сидит Марта. Голова её безвольно лежит на плече, на её лице – гримаса ужаса, глаза широко распахнуты. Чёрная шляпка откатилась в сторону. В груди несколько дырок, кровь не видна на траурной одежде.
- Мистер Касл? Я надеюсь, предупреждение понятно. Не прикасайтесь больше к делу Джоанны Беккет, иначе погибнет Алексис. А вслед за ней мы доберёмся и до Кейт, и до Вас, поверьте. Прощайте. Искренне надеюсь, что мне больше не придётся… предупреждать Вас.
Он падает на колени. Вокруг него собирается толпа.

Он ночует в госпитале уже третий день. Кейт всё ещё в коме после операции, но она выкарабкается, он верит, он точно знает. Он держит Алексис около себя, не давай отойти ей ни на секунду… Она всё ещё в ужасном состоянии, но соображает всё-таки лучше его.
- Папа… Я прошу. Нам надо уйти… Она… Они…
- Нет, - бросает он яростно, когда до него доходит смысл её слов. – Ни за что, - уже тише прибавляет он.
Алексис смотрит на него, пытаясь поймать его взгляд, но Рик отводит глаза; он ещё не готов к этому.
- Мне так жаль, - снова начинает она, - ты знаешь, но…
- Прости. Я… я не могу.

Их ожидание было вознаграждено. На четвёртый день, глубокой ночью, когда Алексис забылась лихорадочным сном - он чувствует её дрожь, ведь она его спит прямо на его груди, но ничего не может сделать, сил нет, последний раз они ели вчера, когда Лэнни насильно заставила их съесть что-то, по вкусу почему-то напомнившее Рику кофе в зёрнах или шоколад, но очень-очень горький. Его мысли текут в неясном для него самого направлении, вот он внезапно начинает рассуждать о шоколаде; лучший он пробовал во Франции, в Париже. Однако когда он слышит её вздох, он вскидывает голову и видит, как она медленно раскрывает глаза. Он осторожно выскальзывает из-под Алексис и в одно стремительное, слитное движение оказывается около её кровати, вдавливая в поверхность ручки кнопку вызова медсестры. Через минуту – мучительно долгую минуту, во время которой он боится прикоснуться к ней, боится сдвинуться с места, боится закрыть глаза – в палате полная негритянка в белом халате.
- Осторожно, милочка, медленно… С Вас надо снять эту трубку… - Кейт кивает, и через несколько секунд захлёбывается кашлем. – Ничего, ничего, это абсолютно нормально. Спокойно, спокойно… Добро пожаловать обратно в наш мир, - она бросает взгляд на карточку на спинке кровати, - Кейт Беккет.
- Спасибо… Элен, - она прочитывает на груди женщины.
И только теперь, когда она произносит эту фразу, он верит, что она… жива. И он обнимает её, прижимаёт её к себе, зарывается руками в её волосы. Отстраняет от себя, вглядывается в столь знакомые черты, а затем снова обнимает. Она чувствует, как что-то влажное капает ей на плечо и неловко, в попытке успокоить, хлопает его по спине.
- Тихо, Касл, я жива. Так просто от меня не избавишься. Как долго..?
- Пять дней в совокупности, - оповещает её медсестра, внимательно проглядывающая карточку; Ричард ещё не в состоянии говорить.
- Я многое пропустила?
В воздухе повисает молчание, а затем Алексис подаёт голос:
- Да… Кейт. Убили Марту, - глаза Беккет распахнуты в шоке, а Алексис холодным, почти безжалостным тоном продолжает. – Её убили, дабы заставить моего отца прекратить заниматься делом твоей матери. Они сказали, что то же самое будет и со мной, и с тобой, и с ним в случае, если он не прекратит. И он прекратит. Я не дам ему.
- Я… Я… Но… Мне так жаль…
- Послушай, Кейт, - торопливо начинает Ричард, - не вини себя…
- Это не поможет, - Алексис снова подаёт голос. – Она всё равно будет винить себя. Вот только бабушку это не вернёт. И потому мне всё равно, - она старается сдержать слезы. – Ты знаешь, чего я хочу. Ты обещал.
- Послушай, Кейт, я прошу тебя, не вини себя. Соберись. Подумай, кто это может быть, я тоже буду думать. Я не прощу себе, если не найду её убийц. Пожалуйста… Я обещал Алексис, что мы уйдём, как только ты очнёшься, и я не могу не сдержать обещание, но я прошу тебя, пожалуйста…

Квартира – их родная, уютная квартира, полностью обустроенная Ричардом, обставленная им так, как он всегда хотел, его идеал – кажется холодной и безжизненной. За то время, пока они отсутствовали, полки уже покрылись тонким слоем пыли, старинные антикварные часы безнадёжно отстали от реального времени и кондиционер, ранее всегда встречающий их тихим, приветливым шумом, сейчас, кажется, шумит назойливо и устало. Здесь холодно, и Алексис поднимает температуру, а затем всё также, без единого слова, отправляется в свою комнату. А он без сил валится на диван в гостиной, только теперь понимая, как он устал. Закрывает глаза – перед лицом встаёт лицо Марты – и пытается проглотить комок в горле. Что-то щелкает внутри него, и он чувствует, как потерянность, сопровождавшую его несколько дней, сменяет ярость, затем – страх, затем – снова злоба, а потом он устаёт от калейдоскопа чувств и погружается в беспокойный не сон – кошмар.

Он больше не покидает квартиру – незачем, да и не может он сбежать и кинуть Алексис после того, что произошло с Мартой. Он лишь звонит в госпиталь, чтобы удостовериться, что у Кейт всё нормально – и каждый раз ему предлагают поговорить с ней, но он отказывается. Он ещё не готов. Пару раз звонит его iPhone – на экране её фотография. Фотография откровенно некачественная; тогда было плохое освещение, он взял плохой ракурс – и вообще, насколько хорошую фотографию можно сделать с помощью камеры телефона? Но здесь она улыбается, и он не берёт трубку, просто смотрит на неё, любуется её чертами. Лишь когда iPhone, жужжа, уползает к краю стола, он подхватывает его и сбрасывает звонок. Он… не может? Не готов? Почему? Он не знает.
Ему пару раз звонит издатель. Её он тоже сбрасывает – он сейчас не хочет говорить о Никки Хит. И вряд ли когда-нибудь захочет.
Ещё раз приходит полиция – опросить их. Но он ничего не знает, что он может им сказать? Номер телефона неопределён. Никаких зацепок нет. Обладателей мужских вкрадчивых голосов – миллиарды. В этом нет смысла.
Так проходит неделя. За это время они с Алексис перебрасываются лишь парой ничего не значащих фраз. И вот, через 12 дней после произошедшего на кладбище, они завтракают остатками хлопьев, когда Алексис нарушает тишину.
- Я думаю, нам надо сходить в магазин или заказать что-нибудь.
Он с мукой смотрит на неё. Её взгляд – сочувствующий, понимающий, но твёрдый.
- Это не конец. Да, нам сейчас тяжело, но если мы хотим жить дальше, то надо, как минимум, кушать.
Он не уверен, что твёрдо знает, хочет ли он жить дальше… Но Алексис – хочет, и ради неё он готов. И потому он кивает.
- Да, конечно. Сегодня сходим в магазин.
Двери лифта открываются, выпуская толпу людей. Ричард и Алексис – в их числе. И когда они уже почти выходят на улицу, он слышит сзади: «Касл!» Она пробивается сквозь толпу людей в лифте, направляющемся наверх. Ей удаётся это, и она в последние секунды выскальзывает из уже почти закрывающихся дверей.
- Ка… Рик, почему ты не отвечал? Я так беспокоилась…
- Прости, Кейт…
- Эм, это ты прости. Это неважно. Послушай… пока я лежала в больнице, я… кажется, я нашла кое-какую связь. Я думаю, что надо кое-что проверить, - она прячет глаза. Она хочет сказать, как ей жаль. Она хочет сказать, что ей невыразимо горько, но в этом нет смысла. Есть смысл в действиях.
- Нет! – Алексис решительно встревает в разговор. – Я не позволю. Я не хочу потерять свою жизнь или, тем более, жизнь отца.
- Но если мы найдём настоящего виновника, то он будет наказан, и всё закончится!
- Или же вы его не найдёте, начнёте копаться, и нас убьют, или же вы найдёте не того, или же… Неважно. Я не хочу рисковать.
- Алексис, послушай…
- Я не хочу ничего слушать!
И правда. Всё уже сказано.

Но это не останавливает Кейт. Она чувствует свою вину в том, что произошло, она не должна была привлекать гражданского, и теперь из-за неё пострадал невинный человек. Она не может позволить себе впасть в депрессию и ей слишком больно видеть такого Касла – сломленного. Она знает, что должна найти виновного, во что бы то ни стало, и она сделает это, и её никто и ничто не остановит. А затем она уйдёт из жизни Касла. Сделает так, чтобы они пошли по защите программы свидетелей. Или… или ещё что-то, она не знает. Она пока ещё не думала об этом. Но она уже слишком много зла причинила его семье. А он… Он всегда был рядом с ней. Всегда поддерживал её. Он… признался ей в своих чувствах, и она знала их так долго и всегда отвергала его. Всегда бегала от него – и от себя. И теперь из-за неё нанесён чудовищный вред, и она не в состоянии его исправить, не в состоянии полностью искупить вину. Но… хоть что-то она может сделать, а потом она уйдёт из его жизни, поскольку недостойна его – понимающего, всегда находящегося рядом, всегда готового поддержать, а теперь так… раненного – из-за неё.
Сперва она работает одна, потом к ней присоединяются Райан и Эспозито. Они вместе остаются на работе допоздна, роются в сотнях документах, просматривают тысячи фотографий. Ответ где-то здесь, он близко. Им приходится скрываться от новой начальницы, работать по ночам и дома, работать почти нелегально – документы приходится доставать через случайных людей, через знакомых знакомых... но они все готовы на это. И паутина становится яснее и яснее, доказательства – всё твёрже и твёрже… А потом Райана и Эспозито, отправленных патрулировать на машине один из районов города, вызывают на простенькое задание – догнать убегающего мелкого грабителя. Этот «грабитель» оказывается вооружён, он сперва простреливает коленки обоим, Эспозито получает контрольный выстрел в голову, а затем всаживает несколько пуль в живот Райану, дабы тот дожил до больницы и передал Кейт, чтоб она отступилась. Он ещё приходит в сознание в больнице, и шепчет Кейт: «Не сдавайся!»
И она не сдаётся; она ищёт – и она находит. Теперь она готова. Ей остаётся лишь распутать последнюю загадку, и она сидит всю ночь перед доской в её квартире, исписанной именами, датами, названиями, улеплённой фотографиями, отсканированными документами… Утром в её квартиру стучится Касл.
- Я слышал… что случилось.
Её глаза - красные от постоянного недосыпа и от слёз – на секунду ловят его, а затем она впускает его внутрь.
- Я… хочу помочь.
Она кивает, зная, что любые возражения бесполезны, понимая, что ей нужна помощь, и открывает доску.
Пока он глядит на доску, ей ужасно хочется коснуться его. Когда он указывает на что-то на доске, он случайно касается её руки, и она чувствует, как будто бы её ударили электрическим током. Она не может отвести взгляд от него, он нужен ей как воздух, необходим… но она недостойна его, и она сдерживает себя.
Вскоре он находит разгадку.
А затем, уже минут через двадцать после того, как они выбегают из её квартиры, его телефон жужжит, и на экране появляется фотография Алексис, привязанной к стулу. У её виска – дуло пистолета. «Кажется, я не совсем понятно объяснил».

- Мистер похититель, - его голос ироничен, даже саркастичен, но Кейт знает, чего ему стоит этот тон. – Я думаю, у нас есть предложение получше. Отпустите дочь и содействуйте следствию. Видите ли, у моей напарницы сейчас на мушке Ваш босс. MMS уже дошло?
Несколько секунд напряженного молчания.
- Я скажу всё, что знаю.
- Я и не ожидал другого. Это Вы убили Марту?
- Я…
- Содействуйте следствию.
Секунда молчания.
- Нет. Не я спустил курок.
Его голос дрожит от ярости, и Кейт успокаивающе кладёт руку ему на плечо.
- Кто?
Ещё секунда.
- Мистер Касл, у меня сейчас на мушке Ваша дочь и я в любую секунду спущу курок. Я отдам Вам её – но не раньше того, как пересеку границу Канады.
Ричард судорожно вздыхает.
- Где Вы?
- Я сообщу о месте и времени встречи позже.

- Послушай, Рик, ты не обязан делать это…
- Нет, я обязан. Я обещал ей не вмешиваться, но вмешался, и теперь страдает она. Я оставил её одну - и вот что получилось.
- Я понимаю, но ты же знаешь, что мы можем продумать операцию. Всё будет хорошо, все будут живы…
- Нет! Я должен сам, пока не поздно, ты же понимаешь, чем грозит...
- Послушай…
- Если бы там бы был твой отец? Ты думаешь, ты была рациональна?
Она замолкает. Но… Он прав. Закрыть глаза и глубоко вдохнуть.
- Я с тобой.
- Нет!
- Никаких возражений.
- Послушай… Ты… Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Я… Я люблю тебя и я не хочу, чтобы ты пострадала.
- Я…, - она замолкает, все приготовленные слова вылетели у неё из-за головы. Несмотря на всё? Нет, не может быть. Ведь… Но она видит в его глазах… любовь? – и, не в силах сдержаться, делает шаг вперёд и впивается ему в губы. Отстраняется, смотрит в немного ошеломлённые голубые глаза и твёрдо говорит: - Я тоже. И потому я иду с тобой, это не обсуждается. Ты думаешь, я не могу за себя постоять?
Он судорожно кивает, а затем мотает головой:
- Да… то есть… Нет. Но…
- Послушай, Рик, всё будет нормально. Мы… мы… мы вместе. А когда мы вместе – у нас получится всё. И всегда получалось.

Естественно, у них получилось. Не могло не получиться. Кейт уже стоит над захватчиком, одна нога на его ране в голени, пистолет направлен на голову.
- Вы арестованы…
Рик не слушает её, он дрожащими руками распутывает верёвки вокруг Алексис, помогает ей снять скотч вокруг рта. Та обнимает его, и с её губ срывается всхлип.
- Па-а-а-п…
- Тихо, милая, всё закончилось. Всё закончилось. Всё кончено, успокойся. Теперь всё будет нормально.
- Я… я предупреждала… Я знала… А ты… - она всхлипывает. – Я… - она отстраняется и быстро вытирает слёзы. – Ты…
- Прости. Мне так жаль. Но теперь всё кончено. Правда кончено. Бабушка отомщена.
Она закрывает глаза – и больше не произносит ни слова.

Они мало разговаривают всё лето. А затем она уезжает в колледж, даже не поставив его в известность. Он пишет ей письма, где снова и снова просит прощения. «Просто подожди», «Ей нужно время», - твердит его рациональность, и она наверняка права… но как это может помочь ему сейчас? Он несколько раз ездит ей в колледж, но каждый раз нарывается на отстранённость и равнодушие. Она уже не прежняя Алексис… И будет ли она когда-либо прежней?
Райан, на удивление, выкарабкался. Правда, теперь он хром на одну ногу и теперь ему не с кем ходить на задание. Его характер значительно испортился, он стал злее и циничнее. А ещё он стал убийцей – тот, кто убил Эспозито, по дороге к тюрьме сделал попытку бежать, и Райан пристрелил его. Точнее, сначала он пустил ему несколько пуль в живот и лишь затем произвёл выстрел в голову.

После освобождения Алексис, Кейт мгновенно попыталась отдалиться от Ричарда. Он пытался достичь её – разными способами, но каждый раз она находила предлог, дабы отказаться от встречи. Он поймал её, когда она приехала к его дому и долго сидела в машине, просто глядя на его светящиеся окна. Она почти подпрыгивает от неожиданности, когда кто-то стучит по стеклу.
- Почему? Я не могу понять. Почему ты опять меня отвергаешь?
Она не знает, как ответить ему на этот вопрос, но что-то внутри её – знает, и она слышит собственный голос:
- Я… я просто не могу, Рик. Я… я причинила тебе столько зла. Я… я не могу…
Он замер, склонившись к ней, одна руку – на крыше машины.
- Нет! Не вини… - Он видит это выражение в её глазах, и обрывает себя. Это бессмысленно. Минута молчания. - Но… ты нужна мне. Алексис… она уехала в колледж. Я… прошу как друга, хотя бы… поднимись ко мне. Мне так одиноко.
Они в его квартире – непривычно тихой. Мягкий свет не прибавляет уюта – наоборот, он как будто усиливает чувство одиночества. Ей даже немного страшно, и она представляет себе, как здесь плохо Каслу – день за днём в холодной пустой квартире. Они сидят за столом, а затем она решительно поднимается:
- Я всё ещё должна тебе блинчики, помнишь? Зуб даю, последние… недели ты нормальной еды не ел.
На его губах появляется слабое подобие прежней улыбки. А в её голове зарождается мысль – а может быть, она всё-таки способна искупить свою вину и излечить его?

И она продолжает. Она приходит к нему и на следующий день, и через день; каждый раз садится всё ближе к нему. На пятый она набирается смелости и берёт его руку в свою. Через две недели – легко обнимает за плечи, но он сам кладёт руки ей на талию, прижимает к себе и шепчет на ухо:
- Спасибо.
И она целует его, нежно, почти невесомо прикасается своими губами к его. На этот раз она готова. И когда он отстраняется, впервые за эти дни на его губах играет прежняя улыбка, а в глазах – сверкает прежние искорки.
Что-то внутри Касла всё ещё переломлено, но Кейт знает, что лишь она в состоянии починить это. И она чинит – пусть это занимает годы, но она добивается его улыбки, широкой и яркой, она добивается от него комментариев своих глупых действий и даже ловит его засмотревшемся на модель на экране телевизора. Они никогда не дойдут до абсолютного счастья, но им вполне хватает и того, что есть.

Please review!)